Совсем недавно прошли последние выпускные в училищах и университетах. Многие преподаватели будут со светлыми чувствами вспоминать своих учеников. Валерий Михайлович Крылатов – один из таких преподавателей. Он работает в Нижегородском художественном училище почти 20 лет и до сих пор с любовью говорит о ребятах, которые ежегодно выходят из стен училища во взрослую жизнь. Валерий Михайлович не только талантливый учитель живописи, но еще и не менее талантливый художник, а также лауреат Всероссийской художественной выставки-конкурса «Образ Родины в творчестве педагогов-художников» (Кострома, 2012) и лауреат премии Нижнего Новгорода в области изобразительного искусства. Он с детства увлекался рисованием, но никогда не думал, что однажды станет известным на весь мир художником и незаменимым педагогом в художественном училище.
— Когда пришло понимание того, что Вам интересно искусство?
— Дело в том, что папа в 1959 году закончил художественное училище. Он был сильным рисовальщиком и хорошим живописцем, но судьба сложилась так, что художником в большом понимании не стал. Отец много рисовал, писал этюды, портреты. С замиранием сердца я смотрел на раскрытый этюдник с масляными красками, на рулоны бумаги, на которых папа писал плакаты к праздникам, и, конечно, тоже много рисовал акварелью и гуашью. Меня никто не заставлял, я просто хотел рисовать. Но художником быть не мечтал, а хотел стать машинистом электровоза — меня с детства привлекала дорога и уходящие вдаль рельсы. Еще с детского сада, а потом в школе любил выступать на сцене, читать стихи и юмористические рассказы. Также влекла меня музыка, особенно барабаны. Любовь к ритму ко мне пришла от детсадовского друга, Леонида Бронштейна. Кроме этого я пел в хоре и занимался в хореографическом кружке в Доме Пионеров. В семь лет я брал большие ватманские листы и акварелью рисовал картины: Бородинскую битву, уборку урожая или ночь в море. Перед большим форматом происходило некоторое самоутверждение. А затем была дилемма, куда пойти учиться: в театральное или художественное училище – сцена, энергетика зала меня тоже очень привлекали. В 14 лет я наконец понял, что больше всего хочу быть художником, и 1975 году поступил в училище на оформительское отделение. Поначалу пришлось трудно, потому что не учился в художественной школе, но к концу первого курса быстро нагнал своих сверстников.
— После выпуска из училища Вы смогли найти себя в полученной профессии?
— Конечно. В то время не было компьютеров, принтеров, и всю оформительскую работу приходилось выполнять вручную. Я несколько лет писал шрифты, плакаты, но хотел учиться живописи, которой занимался и в училище тоже. Мы с товарищами приходили на занятия рано, а уходили поздно.
— Где Вы получили художественное образование, которое дало вам возможность стать профессионалом?
— После окончания училища я пробовал поступать в Москву, в Суриковский институт, но провалился. Отработал год в Комбинате торговой рекламы, а потом меня призвали в армию. Но и там не забывал живопись. Была такая телевизионная программа «Факел», как-то её выпуск был посвящен двум армейским художникам, одним из которых стал я. Вскоре после окончания службы женился, через год родился сын, Алёшенька. Казалось бы, нужно думать о семье, о хлебе насущном, но желание учиться не покидало меня. Мечтал поступить в институт имени Репина, к Евсею Евсеевичу Моисеенко, очень глубокому и мощному художнику. Лишь с третьего захода, в 1986 году, я осуществил свою мечту. Первые три года не верил, что поступил в академию художеств. А в 1992 году взял очень сложную тему и защитил диплом на «отлично».
— Валерий Михайлович, кто из художников повлиял на Вас как на профессионала?
— По сути, в академии я учился семь с половиной лет. Еще до поступления зашёл в мастерскую Евсея Евсеевича Моисеенко, где занимались его счастливые студенты, и показал художнику свои работы, чтобы стать у него вольным слушателем. Посмотрев их, Евсей Евсеевич разрешил мне заниматься у него и готовиться к поступлению. Я был на седьмом небе от счастья, потому что он не брал вольнослушателей, а ко мне проникся. Светясь от счастья, я буквально выпорхнул из мастерской, и полтора года занимался у Евсея Евсеевича вольником. И, конечно, он стал моим примером не только как художник, но как мудрый преподаватель, педагог.
— В каких городах мира проходили Ваши выставки?
— После возвращения в Нижний Новгород меня приняли в Союз художников России. В гербовом зале Нижегородской ярмарки в 1993 году состоялась моя первая персональная выставка, и я представил среди прочих работ мою дипломную многофигурную картину «Не забыть!..», посвященную жертвам сталинских репрессий. Затем начались ежегодные поездки во Францию. Целью их было не отдохнуть и искупаться в Средиземном море или в Атлантике, а писать этюды, пейзажи Парижа, Марселя или Нормандии, а также портреты. В нормандском городке Вел-ле-Роз в разные года прошли три мои персональные выставки. Один портрет ушёл в Париже с аукциона. Тогда я отметил для себя, что за границей нашу российскую школу живописи очень уважают.
— Валерий Михайлович, думали ли Вы когда-нибудь, что будете преподавать живопись?
— Я стал преподавать, когда мой сын, тоже рисующий с детства, поступил в художественное училище. Завуч Тамара Александровна Шамшурина, зная моё творчество, попросила меня о преподавании. На тот момент я был уже достаточно известный и уважаемый в Нижнем Новгороде художник. Взял старший курс, подумал: «Пару лет поработаю и уйду». Однако в сентябре будет 20 лет, как я преподаю с небольшими перерывами в училище.
— Была ли у Вас изначально особая концепция преподавания?
— У меня не было какой-то своей системы, естественно, потому что я не думал быть педагогом, я же свободный художник. Но у меня появилась любовь к студентам, и, сам того не ведая, я выработал свой подход. Во-первых, я уважаю каждого студента, ведь даже близнецы разные, неповторимые личности, а личности надо уважать. Во-вторых, нужно общаться с ними с открытым сердцем, без лжи и лукавства. Вот тогда будет, как говорится, обратная связь. На сегодняшний день за моими плечами шесть выпусков, всех студентов я очень люблю. Им я прихожусь и преподавателем, и отцом, и другом. Да, дистанцию надо держать, но моя система строится отнюдь не на дисциплине, а на уважении и дружбе. Еще один важный момент: нужно, чтобы студент знал, у кого он учится, видел работы преподавателя, понимал, что тот умеет. Тогда студент начнет доверять. Когда я лично исправляю и объясняю ребятам их ошибки, я вижу, что они меня понимают. Я часто работаю вместе с ними: беру этюдник, кисть и начинаю рисовать то, что рисуют они.
— Есть ли у Вас какая-то установка, касающаяся преподавания, которая ни при каких обстоятельствах не изменится?
— Считаю, что не бывает слабых групп. Группу студентов нужно делать, создавать, лепить, заниматься с ней, то есть я считаю, что многое в процессе обучения зависит от меня. Студентов нужно «включать», зажигать. Нельзя быть черствым и равнодушным в преподавании.
— Как Вы считаете, что на сегодня является самым важным для студентов в творческом образовании?
— Студенты должны, конечно, серьёзно относиться к учёбе, несмотря на весну в голове. Художник – это призвание и очень нелёгкий труд, и надо понимать: чтобы быть высоким профессионалом, нужно много и серьёзно учиться. Я сам буду учиться до конца своих дней.
— По Вашему мнению, Нижний Новгород можно назвать городом, где творческое образование стоит наравне с техническим?
— Нижний Новгород всегда был купеческим, промышленным городом, однако это и большой культурный центр, где есть театры, концертные залы, филармонии, музеи, также выставочный комплекс, где проходят различные выставки, в том числе и художественные. Кому нужно, тот интересуется и культурой, и искусством. По поводу равновесия в образовании творческого и технического сказать затрудняюсь.
— Есть ли, по-Вашему, перспективы развития творческого образования в Нижнем Новгороде?
— Главное, чтобы искусства училищам не мешали, а, наоборот, помогали. Это важно для дальнейшего становления русского духа и культуры, которыми всегда была сильна Россия.
Кристина Сахарова
