Знакомство с событиями культурной жизни Нижнего Новгорода стало для меня и моих друзей доброй ежемесячной традицией. На этот раз мы посетили выставку Нижегородского государственного художественного музея «Движение к свету», посвященную русскому импрессионизму в живописи 1880-1910-х годов. С экспозицией нас познакомила сотрудница музея Елизавета Сурганова.
В состав экспозиции вошло около 80 произведений сорока авторов – Игоря Грабаря, Константина Коровина, Станислава Жуковского, Ильи Репина, Валентина Серова и других известных русских художников. Также среди работ есть одна из редких картин Огюста Ренуара – «Женщина, смотрящая на птичку». В окружении произведений русских импрессионистов восприятие французской традиции этого направления становится намного острее и ярче.
Русские художники, побывавшие тогда в Париже, довольно много писали о французском импрессионизме: «…явление импрессионалистов, этих смешных и осмеиваемых людей, утверждающих, что всё искусство изолгалось, что всё фальшиво, и живопись и рисунок, а тем более картины, сочинение, надо воротиться… к детству… Знаете, это просто гениально!» – читаем мы в письме Ивана Крамского к Владимиру Стасову, известному музыкальному и художественному критику, историку искусств.
Как стало понятно из рассказов нашего экскурсовода, многие русские художники переняли зарубежную методологию изобразительности, используя в своих полотнах фрагментарность, этюдность, фактурность мазка, но никто из них так и не смог воплотить ощущение счастья и открытости миру, столь присущее французскому импрессионизму. «Я убежден в том, что картина должна быть приятной, веселой и привлекательной! В жизни достаточно неприятных вещей, почему мы должны создавать такие же?» – считал Огюст Ренуар.
«… В нынешнем веке пишут всё тяжёлое, ничего отрадного», – писал о работах своих русских современников художник Валентин Серов. И он был прав. Часть из наших мастеров создавали картины в суровой манере, запечатлевая северную часть России. Среди таких работ можно отметить, к примеру, «Холодный вечер» Леонарда Туржанского. Еще одна подобная работа – картина Федора Малявина «Голова крестьянина», выполненная на стыке нескольких живописных техник и направлений. Возможно, именно в этом незаконченном портрете, для написания которого художник выбрал тёмные оттенки, и, самое главное, в этом пронзительном взгляде крестьянина отразилась специфика русского импрессионизма. Направления динамичного, но более осмысленного, «деревенского» и более предметного, чем французский импрессионизм.
Художник Константин Коровин тоже явственно ощущал гнетущую атмосферу вокруг, а потому призывал: «Нужны картины, которые близки сердцу… Нужен свет – больше отрадного, светлого». Так мы приходим к ключевому слову из названия выставки, которое заключает в себе два значения – свет внешний и внутренний.
«Главное действующее лицо в картине – свет», – сказал однажды Эдуард Мане. Нижегородский художественный музей помог выстроить взаимодействие зрителей с экспонатами выставки так, чтобы мир искусства стал им как можно понятнее и ближе. С помощью технического освещения засверкали размашистые и точные мазки на картинах русских художников. И также стал виден и понятен внутренний свет, который наши творцы смогли отразить на своих полотнах в сложной обстановке конца XIX -начала XX столетия.
Алиса Хаба (ОП «Филология», НИУ ВШЭ – Нижний Новгород)
