Евгений Пыхтин о том, что такое современный театр и как его понимать

Художественный руководитель ЦТМ, актёр Евгений Пыхтин о том, что такое современный театр, как его смотреть и почему в Нижнем Новгороде вновь появляется интересная культурная жизнь.

— Всего на конкурс поступило 46 заявок, из которых осталось 9. Какими были критерии отбора?

— Нам важно, чтобы артист цеплял, потому что театр — это актёр с его нервами. Также смотрели на визуальную составляющую, как спектакль решен. Но речь не о каком-то эпатаже. Для меня имеет значение, какая тема затрагивается, актуальная или неактуальная, исследуется ли она. Понятно, что есть общие моменты, на которые мы обращаем внимание, но ещё есть интуиция.

— Читала, что вне конкурса будут показаны спектакли, которые настолько экспериментальны, что не вписываются в конкурсную программу, но их стоит посмотреть. Что значит настолько экспериментальны? Чем ещё может потрясти современный театр?

— Современный театр не должен потрясать. Современный театр — это актуальный театр. Сегодняшние темы волнуют нас, они есть в материале, они во мне резонируют, и я нахожу в нем себя или кого-то. И это всё современно. Но в мире столько всего, такое разнообразие, что всё приедается и приходится искать новые выразительные средства. Есть такое понятие в рекламе, как баннерная слепота. Мы не видим эти баннеры. В театре тоже есть подобное, разве только не в такой степени. Виктор Анатольевич Рыжаков (российский актёр, театральный режиссёр и педагог, сценарист. — прим. ред.) сказал, что в театре сейчас важно воздействие, чтобы человек ощутил его физически. Для этого ищут новые формы, новые пути достучаться до зрителя, который стал ещё более закрытым. Вокруг столько всего, что он может себе позволить, и ему ничего не хочется, всё проходит мимо. И вопрос здесь — как остановить его, как взять за руку?

На самом деле, я против суперэкспериментов. Нужно понимать, что эксперимент не ради эксперимента. Он нужен для чего-то: для поиска формы, выражения, высказывания. В этом году получился такой сбалансированный фестиваль. Сбалансирована образовательная программа: она больше ознакомительная, потому что Нижний будто оккупирован, в него мало какой информации поступает. Наконец будет поток воздуха, поток информации, которым город можно будет захватить.

— Как так получилось, что на фестивале в Нижнем Новгороде не оказалось ни одного нижегородского театра?

— У меня, например, нет амбиций показать, что Нижний круче Ростова. Театр — это не про амбиции, хотя они есть. Театр «Камер-юнкер» подавал заявку на участие, и мы тоже хотели показать наш спектакль во внеконкурсной программе, но нижегородцы уже видели эти постановки. Наша задача — ознакомление. Мы решили, что первый фестиваль должен открывать новые имена. Приедут команды, которые никогда здесь не были. Думаю, в следующем году мы расширим программу. Мне хотелось бы, чтобы в Нижнем Новгороде было больше театров, больше зрителей, была выше конкуренция. Потому что театров у нас сейчас — и независимых, и муниципальных, каких угодно — мало для такого города.

— Что представляет из себя современный театр? В одном интервью вы говорили, что, например, в большом театре сохраняется понятие «расстояния», то есть зритель — актёр, сцена — зал. Получается, современный театр это расстояние сокращает. А что ещё он делает? Какими новыми формами обрастает? Как пытается взаимодействовать со зрителем?

— Театр может быть вообще разный. И я говорю большой не в смысле Большой, а про здание, где есть рампа, сцена. Сейчас уходит манифест. Мне кажется, всегда был хороший театр и плохой. Хороший театр — когда нет манифеста. Когда не рассказывается сказочная история, где вот это хорошо, а это плохо, и идёт отстранение, что я смотрю сказку и это не про меня. Современный театр — это столкновение позиций, диалог, дискуссия. Когда не просто что-то говорят мне, и я киваю, а когда происходит внутренняя работа. Возможно, даже протест: я смотрю, мне не нравится, но я занимаю активную позицию. Эта коммуникация, диалог — самое главное сейчас. И, конечно, воздействие. Воздействие разными способами. Кто-то раздевается, но раздевание ради раздевания — это не театр, а пустая провокация. Всё должно быть мотивировано, художественно оформлено. Есть, например, у нас спектакль «Сосед», где ничего не происходит час. Это провокация художественная, там есть смысл. Люди либо восторгаются, либо у них происходит полное отторжение, но возникает активный диалог. Часто зрители сидят на обсуждениях и просто слушают. Жизнь проходит, и я поживу. Если что-то происходит в политике, в мире, мы сидим и ничего не делаем — это не про современный театр и не про современного человека, который должен быть социально активным.

— То есть наоборот хорошо, если люди встанут, образно говоря, начнут кричать, начнут отстаивать свою позицию? Значит, вы достигли цели?

— Да, но кричать, конечно, это бескультурье. Мы не за то, что кому-то надо бить рожу, мы против этого. Но высказывать свои мысли, даже если они отрицательные, слова восхищения, неважно — это активная позиция. Значит, мы достигли нужного. Значит, человек будет думать.

— Получается, вы прислушиваетесь к фидбеку от зрителей? Принимаете во внимание?

— Да, но это не значит, что если сказали «Плохо», мы тут же все меняем. Мы просто прислушиваемся. Все смотрят по-разному. На обсуждениях мы не объясняем, что вот это про это. Мы задаём вопросы и получаем интересные ответы. Просто ведём диалог. Театр — это же общение.

— Формат пост-обсуждений сохранится и для спектаклей фестиваля?

— Да, конечно. Мы организуем круглые столы, на которых будут присутствовать команды и эксперты. Нижегородцы также могут прийти. Есть в программе лекции и мастер-классы. Всё ориентировано на сближение, чтобы зритель был максимально вовлечён в процесс. Это ещё интереснее, чем просто остаться после спектакля и обсудить. Дискуссиями после просмотра постановок на фестивале будут управлять известные театроведы и критики из Москвы, Санкт-Петербурга, Краснодара. Должен получиться интересный диалог.

— Нам кажется, о театрах пишут достаточно однообразно и архаично, что не вызывает у читателя желания прийти и увидеть собственными глазами. Как вы считаете, региональные медиа уделяют достаточно внимания театрам? Хорошо о них них пишут? Тогда, по-вашему, как нужно рассказывать о театрах сегодня?

— Я не знаю, как надо писать. Мне кажется, у нас с этим слабо. Есть в Нижнем единицы, кто по-настоящему любит театр и погружен в контекст, поэтому искренне пишет. Но для города-миллионника 5 человек — это мало. Должно быть 100, 200 человек. Театров муниципальных должно быть 10 как минимум. Кем-то (пока непонятно кем) должна быть проделана огромная работа по повышению зрительского интереса. Важно уделять внимание тому, как смотреть спектакль. Соответственно, к встрече с современным театром, с современной постановкой нужно готовиться. Раньше светские люди изучали языки, живопись, музыку, они были погружены в контекст мира и распознавали эти отголоски. А, например, какое сейчас время в искусстве, мало кто понимает. Конечно надо больше спектаклей, которые выводят на подумать. Всё это не на том уровне, но сейчас Нижний Новгород переживает своего рода эпоху возрождения: вновь появилась «Весёлая коза», проходят фестивали. Надеюсь, после Года театра это не закончится.

— Если зритель не знаком с произведением, по которому поставлен спектакль, то должно ли возникнуть желание прочитать после? Или это вообще не играет роли?

— Не играет роли. Кто-то читает всегда до, а потом смотрит, как история воплощается на сцене. Кому-то интересно получить эмоциональные впечатления от спектакля, а потом прочитать произведение, какие-то нюансы найти. Это ведь и здорово, потому что можно как угодно. Да, кино мы можем перемотать, это тоже круто. Но театр тем и уникален, что создаётся микромир — мир здесь и сейчас, а завтра он будет уже другим. Или, когда я читаю, в моей голове уже создаётся микромир. Потом прихожу, смотрю и сопоставляю показанный мир с моим.

Вообще, то что происходит в Нижнем последнее время, заслуживает внимания. Посмотрите, что делает Арсенал, Павел Милославский, Лев Харламов, Дом Актёра, какие проходят выставки. Культурная жизнь города становится интересной. Остаётся только успевать и ходить везде, чтобы ничего не пропускать.

— Как сделать классику понятной и интересной современному зрителю?

— Сходите на «Вассу» в ТЮЗ и вы поймёте. Для меня «Васса» — это классика, которая совершенно современно звучит. Там есть и проекции, и видеосъёмка. И там нет искажения текста, там всё вне времени: как будто происходит сегодня, но иначе. Мне кажется, об этом спектакле нужно говорить.

— Поможет ли ваш фестиваль прийти к пониманию современного театрального искусства?

— Я думаю, да, потому что запланированы обсуждения. Это важно сейчас. Зритель приходит на спектакль или фильм, ничего не понимает и уходит. И у него из невысказанных эмоций как будто формируется тромб. Мне кажется, поэтому люди становятся чёрствыми, холодными. Многие говорят, что до спектакля или во время него им было плохо, а потом они высказывались, избавлялись от эмоций, что-то осознавали, и становилось хорошо.

Нужно понять, что театр всегда современный. Если люди видят не современный театр, значит, в такой пришли. Нельзя по одному спектаклю судить о театре в целом. Пока я не поступил в консерваторию, даже не думал, что стану актёром. Я не любил театр и не ходил в него вообще, в школе, наверное, раза два, и то заставили. Я ничего не понимал, и это самое страшное. А современный театр, в частности мы, говорит понятным языком. Кому-то он может показаться жестким, кому-то не очень, но хочется говорить ещё откровеннее, без всяких умалчиваний, словно в мире чего-то нет. Всё есть, но в разной степени. Театр — это увеличительное стекло. Мы берём острые темы, которые в жизни могут нечасто встречаться, но наша задача — показать это и вывести на эмоцию. Так получилось со мной: я больше ничего не хочу и не могу. Актёр — невероятно сложная, но счастливая профессия. Театр — это круто.

СПРАВКА

Центр театрального мастерства (ЦТМ) — актуальный театр в Нижнем Новгороде. Появился в 2016 году. Художественный руководитель — Евгений Пыхтин, главный режиссер — заслуженный артист РФ Александр Сучков.

Фестиваль «Театральная Стрелка» проводится на средства гранта, полученного в 2018 году. Название объединяет в себе два смысла: стрелка как место место слияния Оки и Волги, стрелка как состязание, баттл.

Наталья Зиновьева
16+